Людина

Александр I стремился к войне, но его инициативы были очень осторожными. Понимал, что должен укрепить государство, что российская армия должна перейти к фундаментальной реформе, чтобы справиться в боях с Великой Армией. В результате в войне 1809 года Россия и ее царь − Александр I еще выступили как союзники Франции и Наполеона.

Однако трещины на этом искусственном пакте обоих Императоров были все глубже. Наполеона и Александра разделяло почти все. Турецкий вопрос – российская и османская армии вели кровавые бои над Черным морем и в Наддунайских царствах, экономические вопросы и нераздельно связана с этим континентальная блокада вынуждала Россию к поддерживанию постоянных нормальных торговых отношений с Великобританией, что обусловило перенесение центра тяжести торговли зерном с балтийским портов на Черное море, на новый портовый центр − Одессу, которая за короткое время превратилась в главный порт, обслуживающий экспорт российского зерна. Также разделяли и вопросы династические. Россия не могла и не хотела остановить контрабанду. После войны с Австрией 1809 года Наполеон прекрасно понимал позицию Александра. Однако его мечта об уничтожении Великой Британии за счет поддержки союза континентальных государств Франции и России бросала его в объятия Александра I, и о котором не подозревал, что тот хочет разорвать окончательно их союз и начать войну. Попытка втягивания Наполеона, которую предпринял Александр I в антипольской конвенции (подписанной 4 января 1810 года послом в России – Армандом Луисом де Коленкурт (первоначально: Armand Louis de Caulaincourt), приверженцем мира с Россией), затягивание женитьбы, а потом отказ руки сестры царя Анны обусловили брак Франции с Габсбургами. Это потянуло за собой неформальный разрыв союза и усложнило положение России. Война висела на волоске. Решился на нее все же сам Александр, а не Наполеон. Жаждала ее и петербургская «партия ястребов». Не хотели удерживать союз и российские дворяне, желающие вернуть балтийскую торговлю, отрицательно относилась к нему и церковь. Все политические силы в России устремили свои копья против Наполеона. Россия желала альянса с Англией, а не с наполеоновской Францией. Александр понимал, что не может идти против течения и должен учитывать то, чего ожидали все влиятельные силы в России. Боялся также повторения истории, не хотел, чтобы повторилась судьба его отца, царя Павла I. Предлогом для Александра была аннексия Ольденбурга, который был собственностью тестя принцессы Катерины – его сестры. Наполеон упредил об этом факте своего российского союзника, предлагая взамен другие территории. Сделал это от его имени министр иностранных дел Франции Жан Батист Номпер де Шампани (первоначально: Jean Baptiste Nompère de Champagny) 14 ноября 1810 года.

Для Наполеона аннексия Ольденбурга казалась необходимостью, поскольку стремился упорядочить подчиненный ему континент – создать наполеоновскую Европу и уничтожить контрабанду, которая преграждала ему в реализации требований континентальной блокады. Контрабанда обрела такие размеры, что начала угрожать главным целям блокады экономической осады Великой Британии. Чтобы ее исключить, Наполеон не мог удержать существующий статус государств, в том числе и Голландии, а также зависимых от него городов, которые торговали с Великобританией. Наполеон был вынужден их присоединить, подчинить непосредственно Империи. Потому что он думал об интересах Империи. В результате 9 июля 1810 года присоединил к империи Королевство Голландии, в котором королем был его брат Людвик Бонапарт, поддерживающий контрабанду и торговлю с Англией. Людвик не выполнял поручений Наполеона в этой области, ощущал ответственность за доверенное ему государство, а отношения с Англией были фундаментом доходов Голландии. Наполеон вынужден был поступить беспощадно. Следующим присоединил к Империи ряд свободных портовых городов в северной Германии: Бреме, Гамбург и Любек, а также княжества: Аренберг, Лоенбург, Ольденбург и Сальм.

Со времен Тыльжи контрабанда в России была реальностью. Россия не могла оставаться верным союзником Франции, поскольку принципы континентальной блокады разбивали основы существования России. В результате в российские порты заходили как непосредственно английские корабли, так и шведские с британскими товарами на борту. Потом сухопутным путем те товары реэкспортировались в Австрию. Аннексию Ольденбурга Александр использовал как предлог для разрыва с Францией Наполеона. Российская сторона отбросила Эрфурт в качестве компенсации и таким образом подорвала основы функционирования континентальной блокады. Однако формально все время союз существовал. Александр издал указ о свободе импорта колониальных товаров и одновременное введение протекционистско-ограничительного тарифа на французские товары, что подорвало экономическую политику Наполеона. Созданная Наполеоном система континентальной блокады начала превращаться в фикцию, а сам Наполеон не отреагировал соответствующим образом на решение Александра. Одновременно на уровне внутренних отношений царь отказался от реформ, которые пытался провести в государстве. Афишировал их его советник – Михаил Сперанский, который достиг карьеры благодаря своим талантам, а не происхождению и связям. Его планы предвидели проведение широких внутренних реформ в России (государственного аппарата, законодательной системы и государственных финансов), которые должны были укрепить государство. Проекты реформ Сперанского вызвали неудовольствие аристократии, в особенности придворной знати. Ему удалось форсировать такие проекты: создание Совета Государства (1 января 1810 года) и реформу министерств (25 июня 1811 года). Однако Александр пожертвовал Сперанским, опасаясь сильной внутренней оппозиции перед началом войны с Наполеоном.

После торможения реформ, которые осуждались высшим обществом, дворянами и церковью – все консервативные силы недовольны всегда любыми изменениями, Александр мог заняться войной с Наполеоном. Александр хотел переместить ее в Европу, в Германию, далеко от границ Российской империи. Его идеей было желание, чтобы против Наполеона поднялась вся Европа во главе с Россией.

Однако проблемой были поляки и Варшавское царство. Александр в очередной раз использовал князя Адама Чарторийского, чтобы перетянуть на российскую сторону военного министра Царства − князя Юзефа Понятовского. Чарторийский от имени царя представил предложения Понятовскому, которого заманивал идеей обновления Польши в границах между Двиной и Днепром с либеральной конституцией и персональным союзом с Россией. Условием был отход от Наполеона и переход на сторону России. Александр не забыл, однако о другом аргументе − силовом – сколько и какие дивизии уже стояли возле границ Царства.

Однако в про французском Варшавском Царстве, при незначительном количестве представителей пророссийского движения, хоть какой-то шанс добиться поддержки поляков в совместной деятельности с россиянами был невозможен. План поддержки поляков и присоединения польского войска к антинаполеоновскому выступлению был иллюзией. Единственным шансом для России была победа над польскими войсками и марш на Европу, чтобы туда переместить пожар войны. Российские планы были связаны с милитаристской слабостью Франции в регионе будущих военных действий. Ориентировались превосходно в дислокации войск Великой Армии, российская разведка информировала центр, что единственной реальной силой, кроме армии Царства Варшавского, располагал маршал Луис Николас Даву (первоначально: Louis Nicolas Davout). Его армия была раздислоцирована в Германии (60 тыс.), когда сила тяжести наполеоновской армии была перенесена на юг Европы на Иберийский полуостров. Планировали ударить по силам Даву российской армией в количестве 200 тыс. двумя колонами и получить поддержку со стороны Пруссии, Австрии и Рейнского союза.

На пути реализации этих планов стояли польские силы князя Понятовского. 50 тыс. армия Варшавского Царства создавала весомую преграду для российского наступления, могла бы его задержать и бои задержались бы на линии Вислы, что дало бы время маршалу Даву на прибытие с Германии подкрепления, а тем самым цель российского плана перенесения действий в Европу и начала общего антинаполеоновского выступления закончилось бы неудачей. Заработала военная машина. Акция, которая готовилась в большой тайне, была названа: la grande oeuvre.

Подготовка к войне вошла в решающую фазу. Российская армии была реорганизована, увеличено ее количество, дополнено уже существующие единицы и создано новые, а в течении трех лет Александр объявил три призыва в армию, в 1810 году, в сентябре 1811 и последний тут же перед началом войны − 25 апреля 1812 года. Популярность войны с Наполеоном среди российского дворянства обусловила то, что призывы закончились успехом. Были усовершенствованы укрепления Риги и Киева, начато строительство системы крепостей на границе Российской империи в Бобруйске, Бресте и Диненбурге, наземного лагеря под Дриссой, продуктовых складов. Тогдашний военный министр генерал Михаил Богданович Барклай де Толли исключил из армии поляков, как потенциальных союзников Наполеона. Однако приготовления шли очень медленно для того, чтобы удовлетворить ожидания царя и реализовать даже план минимум, то есть осуществить атаку на Царство, уничтожить его и перенести войну дальше к Германии.

Другая сторона: Наполеон и его союзники также начали подготовку к войне. Вначале Наполеон был шокирован начатым недавним союзником таких масштабных вооруженных действий. Однако донесения польской разведки были однозначными. Польская разведка осуществила большой прорыв со времен войны с Австрией. Настолько в 1809 году польская разведка имела характер одиночных разведдействий и бывало, что польские отделы действовали в пустую, не получив информации о размещении австрийских войск. Созданием профессиональной сети разведки был заинтересовано не только правительство Варшавского царства, силовые структуры – военное министерство с князем Понятовским, но и сам Наполеон. Именно Наполеон принял решение о расширении польской разведки, поручив это задание наполеоновскому резиденту в Варшаве. Резидент Жан Шарль Серра (первоначально: Jean Charles Serra) не только не показал себя во время войны 1809 года, но и не имел успеха в создании разведки. Поэтому Наполеон доверил это задание в феврале 1811 г. новому резиденту Луису Пьеру Эдуарду Бигнонови (первоначально: Louis Pierre Édouard Bignon). Создателем польской разведки в России стал Александр Сапега, который, располагая доверенным заданием, решил его превосходно, присылая профессиональные донесения о действиях россиян и возможностях наполеоновских наступательных действий возле границы Варшавского царства.

Поляки знали, что судьба будущей войны с Россией лежит у границ Царства в Украине. Созданы структуры близкой и глубокой разведки − Александр Сапега, шеф отделения разведки в России сосредоточился в Вишницах возле Белой Радзивилловской и Влодавы, на границе бельского и влодавского уездов. Перфект департамента Юзеф Гжибовский создал активно действующий отдел разведки, хотя это была скорее пограничная разведка, близкая. Поляки знали о россиянах достаточно, чтобы осознавать угрозы и возможности будущей войны. Превосходно справлялся с собиранием информации на пограничье Ксаверий Рачинский, шеф управления полиции седлецкого департамента. Поляки хорошо ориентировались, что у них под боком действовали россияне, обращая огромное внимание на пограничье Польши и Украины. В Коцку «белый агент» Ян Протази Д’Анстетт − немец в царской дипломатической службе, который часто бы-вал в Царстве под видом частных интересов, связанных с приданным его жены Александры, рожденной Мейсснер, а в Белостоке полковник Лукаш Турский.

Однако в Париже смотрели на рапорта с Царства снисходительно. Поляков подозревали в том, что их рапорта усложняют ситуацию. Их содержание воспринималось как разновидность фобии поляков. Считали, что их источником есть желание войны с Россией с целью возрождения Польши. Парижские представительства были очень критически настроены по отношению к разведке и людям, ее осуществляющих. Рапорта польской военной разведки направлялись в Германию в штаб маршала Даву в Гамбург, в Париж в министерство иностранных дел, а позже они попадали непосредственно на стол Наполеону, в Дрезден к Фридерику Августу. Эти донесения анализировал новый резидент Бигнон, отсылая их обратно вместе с полученной через свои структуры информацией в Гамбург и Париж. Понятовский испробовал множество вариантов, чтобы обратить внимание на обостряющуюся ситуацию на восточной границе, однако его донесения не приносили результатов. Окончательно убедил Наполеона о готовившихся широкомасштабных российских приготовлениях к войне сам князь Понятовский, который лично поехал к Наполеону в Париж, используя в качестве повода рождение наследника престола.

Несмотря на огромные средства и расширение структуры разведки, намного меньше ориентировались в делах, связанных с Россией, французы. Это было обусловлено тем, что разведкой занимались во Франции несколько структур: министерство иностранных дел, главный штаб, dépôt de la guerre, министерство полиции. Несмотря на широкую сеть разведки, французы были меньше осведомлены о российских делах, нежели поляки. К сожалению знания и заинтересованность поляков были не оценены как следует, а их достижения и полученную информацию часто игнорировали. Полностью это продемонстрировала война 1812 г., атаки Наполеона в пустую в Литве, оставление Украины россиянам, отказ от плана двухлетней кампании, преследование царской армии, захват Москвы.

В результате убедил Наполеона в том, что война неизбежна, князь Понятовский. Ситуация созревала к войне. Император Французов был вынужден отказаться от за-планированного на 1811 г. решения «испанского вопроса» и приведения в порядок Иберийского полуострова и вынужден в сложившейся ситуации начать приготовления к войне с Россией. Перед началом войны также решил сменить министра иностранных дел, который не оправдал себя на должности, поскольку допустил так называемое «польское дело», связанное с антипольской конвенцией и допустил до восхождения на трон Швеции маршала Жана Бернадотта (первоначально: Jean Bernadotte). Бернадотт в 1810 г. был адаптирован королем Швеции Карлом XIII и назван наследником престола Швеции, как Карл Ян. В марте 1811 г. официально принял титул регента и из-за болезни Карла XIII единолично руководил краем, с официальным титулом наследника престола. Однако стал врагом Наполеона и промотором интересов Швеции, а не своей былой отчизны − Франции. Жаждал получить захваченную Россией Финляндию, но путем сотрудничества с Россией. В 1812 г., когда наполеоновские войска заняли Шведское побережье, он подписал антифранцузские трактаты с Англией и Россией. Наполеон в этих неудачах обвинил тогдашнего министра иностранных дел Жана Баптиста де Шампани (первоначально: Jean Baptiste de Champagny), которого в апреле 1812 г. заменил на Гуго Бернарда Марета дюк де Бассано (первоначально: Hugues Bernard Maret duc de Bassano).

Поляки, несмотря на ограниченные возможности, несмотря на финансовые трудности, огромный дефицит Варшавского царства, решили вложить значительные средства в войну с Россией. Польская разведка очень точно определила, какой регион Российской империи был пресловутой «ахилесовой пятой» и мог решить судьбу войны. Украина − а точнее ее правобережная часть, которая оказалась в руках России только в 1793 году, после поражения польских войск в войне с Россией в 1792 г. и после второго распада Речи Посполитой могла определить победу Наполеона над Россией. Именно там в Украине, на Волыни и Подолье, где оппозиция к российским властям была очень сильной, где новую власть не желали магнаты и шляхта, которые всегда купались в свободе Речи Посполитой, могло дойти до решающего действия. Именно там было решено начать антироссийское восстание. Климат сопутствовал этому. Начали подготовку тех частей общества, которые могли быть потенциально заинтересованы в начале антироссийского восстания. Ставка была очень высокой. Польская разведка направила туда значительные финансовые средства, которые послужили закупке оружия и лошадей, а также обучения людей. Втягивали магнатов, приобретали оружие, тренировали лошадей. Готовились, обучали верховой езде, для которой прикрытием служила придворная служба в магнатов.

Украина на пороге войны 1812 года превратилась в земли, которыми были заинтересованы обе стороны, способные решить судьбу войны − войны, которая в свою очередь решала судьбу Европы и формировала ее на целый век вперед. Наполеон, приступая к войне 1812 г. с Александром I, был убежден, что российские войска будут защищать территории Российской империи. Убедил его в этом тот факт, что западная часть Империи, западные и юго-западные губернии, Литва, Белоруссия, Волынь, Подолье, Украина – это земли бывшей Речи Посполитой, где жил значительный процент польских людей − польской шляхты, которую Александр мог трактовать, как потенциальных союзников Наполеона. Поэтому был уверен, что российский царь − Александр I не оставит эти земли, которые могли бы стать материальной поддержкой для Великой Армии, которые россияне несколько лет интенсивно расстраивали. Ведь на этих землях еще жила память о Речи Посполитой − государстве, которое только 17 лет тому − в 1795 г. перестало существовать. Поэтому Наполеон был убежден, что россияне не оставят ему превосходно оснащенной столицы Литвы − Вильнюса, и царские войска будут его защищать.

Однако Александра I, который хотел битвы с Наполеоном, убедил военный министр и главнокомандующий царскими войсками генерал лейтенант Михаил Богданович Барклай де Толли, что российская армия была еще не готова к бою с Великой Армией Наполеона. Было решено отдать без боя Наполеону территорию Литвы, уничтожая все, что могла использовать наполеоновская армия. Оставили Литву без драгоценных металлов, заменяя их бумажным рублем, забрали у нее всю продукцию, ввели налог, оплачиваемый зерном, все лишние поголовья скота и фуража реквизировали в интересах государства, реквизировали всех ездовых лошадей, вывезли все документы, приказали оставить приграничные территории чиновникам администрации и более значительным личностям. Все реквизиции и насилия в Литве россияне производили при помощи усиленной инспекции полиции и сурового контроля границы с Варшавским Царством.

В результате так называемый вильнюсский маневр закончился неудачей, а вся Литва без боя попала в руки Наполеона. Россияне в это время не оставались без действия. Наполеон не отреагировал соответствующим образом на их планы, что в результате привело через несколько месяцев до катастрофы Великой Армии. Наполеон жаждал единственного решения, которое привело к поражению россиян и окончанию войны. Поэтому сконцентрировал около себя главные силы, оставляя россиянам возможность атаки со стороны Волыни. Решение Наполеона было нерассудительным, потому что россиянам в это время удалось нормализовать после нескольких лет войны отношения с Турцией. Подписанный в Бухаресте 26 мая 1812 г. мирный договор у порога войны был большим успехом российской дипломатии. Это один из факторов поражения Наполеона в России в 1812 г., что позволило россиянам использовать российские силы, которые до этого времени бились с турками. Благодаря дипломатическому успеху Россия могла приступить к контрнаступлению с Молдавии на южный фланг Великой Армии в Украине и Белоруссии.

Концентрацию главных сил вокруг Наполеона, которая оставила без обороны Варшавское Царство, использовал также командир 3-й западной российской армии, так называемой «волынской», генерал кавалерии Александр Петрович Тормасов. Его удачная диверсия на Царство, победа над саксонцами VII корпуса генерала дивизии графа Жана Луиса де Рейнера (первоначально: Jean Louis comte de Reynier) под Кобрыном вынудила Наполеона на ответную реакцию. Побаивался, что генерал Тормасов направит силы на Литву, ликвидирую на пути все незначительные оставленные этапные единицы в тылу Великой Армии, но прежде всего на главную этапную путь – на Смоленск и далее на Москву.

Наполеон, за которым с Царства следили заместитель военного министра генерал Юзеф Вельгурский, губернатор Варшавы − генерал дивизии Антуан Дутайлис (первоначально: Antoine Dutaillis), a с Литвы генеральный губернатор генерал Дирк ван Хогендорп (первоначально: Dirk van Hogendorp) и министр иностранных дел Царства − Марет дюка де Бассано, которому было поручено надсмотр над литовской властью, а также вместе с Восточной Пруссией губернатор Царства − генерал дивизии Луис Луазоне (первоначально: Louis Loison), принял решение, что австрийский корпус генерал лейтенанта Карла вон Шварценберга (первоначально: Karl von Schwarzenberg) будет соединен с саксонцами. Командующим этих сил стал Шварценберг. Направляя его в Украину, Наполеон лишился контроля над ненадежным союзником, которого изначально планировал держать в границах главных сил.

Наполеон кроме огромных потерь, в основном походных, которые понесла Великая Армия в Литве, достигающих 40 %, не собирался однако задержаться в Смоленске. Не обращая внимания на потери, решил продолжать преследование отступающей российской царской армии и вынудить россиян к бою. Был глубоко убежден, что россияне будут защищать древнюю столицу царей − Москву и не позволят ее захватить без боя. Считал, что между Смоленском и Москвой произойдет битва, которая позволит ему закончить войну в 1812 г. Верил, что будет диктовать условия царю Александру І и вынудит его их принять и как победитель вернется на запад, что именно одна решающая битва завершит войну. Поэтому также не обращал внимания на действия россиян на флангах Великой Армии, над Двиной, где проводил операции генерал лейтенант Людвик Христианович Виттгенштейн и на двигающуюся с Молдавии в сторону Украины армию адмирала Павла Васильевича Чичагова. Наполеон переоценил значение Москвы, считая, что россияне будут любой ценой защищать, не учел также предостережения князя Понятовского, который подчеркивал, что россияне будут на своих родных землях и далее все уничтожать, только бы усложнить поход Великой Армии. Был самоуверенным, был убежден в победе, хотел выиграть у Александра I, верил, что ему получиться сделать это быстро, отбросил очень решительно все советы и предостережения князя Понятовского. Не хотел увидеть аналогии между войной 1812 г. и походом на Россию шведского короля Карла XII 1709 г.

Наполеон решительно отбросил концепцию разделения войны с Россией на двухлетнюю кампанию 1812–1813 гг. План, выработанный и с большой прилежностью подготовленный в штабах наполеоновской и польской армий, доработанный в тесном сотрудничестве с разведкой. План, предполагающий продление наступления на границы бы-вшей Речи Посполитой, в Смоленске − «Воротах Москвы» укрепление наполеоновских войск, также в Белоруссии, на Волыни, Подолье и Украине и продолжение войны в следующим году. Наполеон одним движением уничтожил многонедельные труды над этим военным планом, который был бы катастрофой для Александра − для России. Недооценил значения Украины − Украины, которая была ключом войны 1812 г. Решительно отбросил два предложения князя Понятовского. Первое, которое предполагало поход на территорию Украины двух пехотных корпусов Великой Армии – наиболее многочисленного I-го, маршала Луиса Николаса Даву, а также V-го «польского», князя Понятовского и второе, чтобы хотя бы поляки V-го корпуса князя Понятовского атаковали на юг – на Волынь, Подолье и Украину – чтобы готовившийся несколько лет с большими силами и средствами грунт, использовать как фундамент антироссийского восстания, чтобы повторить сценарий Велико-польского и калишского восстаний 1806 г. Значение, роль Украины в расчете с Россией пытались показать Наполеону и другие. Александр Сапега пытался убедить, что начало восстания в Украине требует поддержки и поддержки поляков для того, чтобы успешно закончить.

Наполеон однако не разделял позиции поляков. Не использовал шансы на победу над Россией. Украина осталась в одиночестве, без поддержки, не оправдала возложенных на нее надежд. Шварценберг, австрийцы и саксонцы генерала дивизии Жана Луиса Рейнера допустили страшное насилие над местным населением. Масштаб уничтожения и злодеяний был огромным. Землевладельцы, опасаясь за жизнь своих семей, покидали поместья, то же массово делали крестьяне. Ограбленное население, опасаясь за свою жизнь и здоровье, убегало в Галичину − в Австрию. Через насилие австрийцев и их выразительную симпатию к России миссия генерала Людвика Кропинского и графа Тадеуша Морского, комиссара Генеральной Конфедерации Польского Царства, вынуждена была закончиться неудачей.

Подводя итоги, нужно отметить, что Украина была ключом к победе над россиянами в войне 1812 г. Наполеон не использовал этого шанса. Не задержал Великую Армию на границе бывшей Речи Посполитой. Не организовал в Литве действенной администрации. Не направил в Украину соответствующие военные силы, которые могли бы использовать потенциал сосредоточенных с такими большими усилиями средств и людей. Своевременное возвращение польской администрации, поддерживающей Наполеона в Литве и Белоруссии, а также взрыв восстания в Украине ослабили бы Россию как европейскую мощь. Наполеон начал преследование главных сил российской армии, позволяя втянуть себя в глубь Российского государства. Украину оставил без поддержки. Отправил туда австрийцев и саксонцев, которые насилием задушили энтузиазм местных патриотов. Не использовал ситуации, когда на территории от Пины до Припяти россиян уже не было. Не организовал там администрации, которая могла бы стать важным элементом антироссийского восстания в Украине. Ошибкой было доверить недоброжелательному к полякам Диркови ван Хогендорпови функции генерального губернатора Литвы и председателя Временной Комиссии Правительства Великого Литовского Царства. Его некомпетентность, игнорирование и недоброжелательность к полякам, привели к тому, что не удалось в Литве организовать значительных сил. Ван Хогендорп дестабилизировал Временную Комиссию Правительства Великого Литовского Царства. Рас-сорился со всеми имперскими управителями, назначенными Наполеоном на главные должности в Литве, с губернатором вильнюсским, позже смоленским − Антуаном Генри Жомини (первоначально: Antoine Henri Jomini). Александр Сапега, командующий Военным Комитетом Временной Комиссии Правительства Великого Литовского царства, создатель разведки в России, горячий сторонник организации в Литве многочисленной армии и взрыва восстания в Украине в конфронтации с примитивным и лишенным видения использования потенциала Литвы, Белоруссии и Украины ван Хогендорпем отказался от должности. Даже Марат дюк де Бассано не смог убедить Наполеона в том, что угробил победу над Россией, которая была не в Москве, а возле Польши − в Украине, Белорусии и Литве ван Хогендорп.

Значение, роль Украины в 1812 г. в тоже время оценили россияне, побаиваясь там взрыва антироссийского восстания. Еще осенью 1812 г. опасались, что взрыв восстания в Украине возможен и имеет шансы на успех. Поэтому, направляясь с юга с Молдавии на север, Чичагов был очень осторожным. Его соединения в Украине не очернили себя грабежами. Выдавал распоряжения, взывающие к воссоединению, которые должны были разрядить ситуацию. Истинное лицо показал только в Белоруссии, когда его отделы пацифицировали Украину, когда возможность восстания уже была погребена, Чичагов, имея беспечный тыл, начал рейд в тыл Великой Армии в Белоруссии − на Минск.

Ошибки, допущенные Наполеоном, недооценка роли Украины в войне 1812г. обусловили то, что достижения разведки, участие большого количества людей, структур Царства во главе с Александром Сапегом были обречены. Царь Александр I, зная, где находилась тогда судьба России, вздохнул. Украина осталась на обочине, а Наполеон, гоняясь за царской армией к Москве − проиграл войну с Россией. Это сформировало на следующие сто лет лицо Европы с Россией, как империей, в границах которой остались и Польша, и Украина. Только I мировая война, проигранная царской Россией, открыла возможности перед Польшей и Украиной на создание нового политического строя.